Студент юрфака МГУ Николай Воронцов проходит практику в криминальном отделе милиции. Первый же выезд – заказное убийство (работал снайпер) крупного бизнесмена. Николай начинает разрабатывать собственную версию случившегося. Вскоре он понимает, что убийство бизнесмена всего лишь эпизод спланированной крупномасштабной расправы. Дальнейшее сопоставление фактов выводит Воронцова на чеченский след: все участники этой запутанной многоходовки в своё время прошли через горнило войны на Северном Кавказе.
«Русский треугольник» участвовал в конкурсной программе Московского кинофестиваля, получив в итоге Специальный Приз жюри. Нетрудно догадаться, чем именно был пленён интернациональный арбитраж киносмотра. Цабадзе снял социальную драму о поствоенном синдроме, что всегда находило отклик на Западе, к тому же речь идёт о Чеченской войне – ещё один плюсик. Но искать причины фестивального успеха лишь в теме картины было бы неверным, надуманным шагом. «Русский треугольник» – кино проблемное, потому на фоне современной кажущейся «беспроблемности» (во многих смыслах) и выделяющееся. Никаких ответов режиссёр зрителю не предлагает, только вопросы формулирует. По иному в данном субжанре вряд ли возможно, слишком сложная тема, итоги здесь подводить, что слепого за руль сажать. Засмеют за один лишь пафос.
Несмотря на сложность и неоднозначность заявленной темы Цабадзе в болезненную арт-хаусность не уходит, не эстетствует, щеки не надувает. По форме – чистый мейнстрим, детектив с парой перестрелок и погонь, но вот между всеми этими жанровыми аттракционами затаилось главное, ради чего картину и снимали: диалоги, размышления, кадры документальной хроники о чеченских боевиках. И актёрская работа Константина Хабенского, умолчать о которой просто нельзя.
Но все эти вполне очевидные плюсы сводят на нет мелкие помарки, необязательные оплошности. Проще говоря, взятую изначально тональность режиссёр до финала не довёл, променяв по дороге на предсказуемость и пробивающийся кое-где пафос. Воплоти на экране Цабадзе задуманное – получилась бы редкой выделки вещь, штучный товар. Центральную идею режиссёр до зрителя всё же донёс, показал-рассказал что, зачем и почему. Вопросы «Русского треугольника» неудобны, возможно, неприятны, но актуальны. В принципе, спасибо и на этом. |
