| |
Рецензия на фильм Гарфилд 2
|
| Гарфилд 2 (Garfield 2) |
|---|
Еще в первой части экранизации комиксов про Гарфилда нам дали понять, что трехмерный дигитальный кот из киноверсии не имеет ничего общего со своим рисованным прототипом. Оно и понятно: фильм про настоящего Гарфилда был бы невыносимо занудным. Потому что тот кот умел только три вещи: есть, спать и отпускать едкие шуточки про своего хозяина Джона или про собаку Одди. Адекватно отразить жизнь подобного ленивца мог бы разве что Гас Ван Сент, каким мы его знаем после фильма "Последние дни". Картина, разумеется, была бы вариацией на тему Обломова, с десятиминутными сценами, в которых не происходит ничего.
Но Гарфилда захотел Голливуд, и теперь с ним происходят какие-то глупости. В первом кино все было еще более-менее прилично - кота всего лишь чуть приукрасили и заставили шевелиться. Зато сейчас Гарфилда бесцеремонно взяли за шкирку и забросили в повесть Марка Твена "Принц и нищий". Принц - лондонский кот, живущий в Букингемском дворце и получивший все наследство от почившей королевы. Нищий - понятное дело, Гарфилд, который как раз оказывается вместе с Джоном в Англии и внешне выглядит точь-в-точь как придворный мурзик. Происходит подмена, разыгрывается комедия положений, зритель скучает и недоумевает.
Создателям можно простить многое. Например, избитые и прямые шутки, которые смешны только ученикам первых классов школы - но ведь фильм-то как раз для них. Или тот странный факт, что разговаривать тут могут абсолютно все животные, кроме, почему-то, собаки Одди, - ладно, небольшой недочет. Но почти невозможно стереть из памяти эпизод, где Гарфилд вместе со всем дворцовым зверинцем готовит лазанью и комментирует происходящее удивительной дикости песней. А после того как это блюдо исчезает в причмокивающей пасти королевской коровы (плевать, что там телятина!), понимаешь: уж лучше бы Ван Сент. |
|
|
|
Отнюдь не одним кошатникам – дорога на "Гарфилд 2" /Garfield: A Tail of Two Kitties/ (2006). И не только для детей привлекателен этот шедевр компьютерного совмещения. Безобидная детская сказочка про двух котов в Британии, сыгравших в "принца и нищего", несмотря на то, что просто развлекает, будит еще и общие мысли о человеческой сексуальности.
Котовладелец Джон (Брекин Мейер) не успел сделать предложение возлюбленной Лиз (Дженнифер Лав Хьюитт), а она летит в командировку в Англию. Он летит за ней, сдав кота и пса в питомник, где им категорически не понравилось. Гораздо больше понравилось им в его чемодане, когда они выкинули оттуда всю его одежду. Тем временем в Англии умерла леди, владелица замка, куда направлялась Лиз, и при чтении завещания ее единственный племянник впал в бешенство. Леди все пожизненно оставила любимому коту Принцу. Дальше ясно. Племянник (Билли Коннолли) тайком избавится от Принца, чтобы завладеть наследством, вырубить парк, вычистить скотный двор, а всех его обитателей (коров, лошадей, гусей, уток, мышей, хорьков и ослов) подать на обед туристам. Но Принц оказался живучий и всплыл в лондонской канализации, мимо которой как раз прогуливались Гарфилд и его верный пес. Тут-то все и случилось. Старый английский дворецкий в розысках Принца наткнулся на Гарфилда и подобрал, а пес помог грязному Принцу вылезти из трубы. Тут их догнал Джон и "вернул" домой, то есть в свой отель. Дело в том, что Принц и Гарфилд были совершенно на одно лицо.
Когда путаница кончается, ловишь себя на том, что смотрел вовсе не за классическим детским сюжетом. Он достаточно грамотно сделан с племянником-"злодеем", животными-"друзьями", "благородным" Принцем и "хулиганским" Гарфилдом, чтобы обращать на него минимум внимания. Смотришь поэтому на изящество гэгов с беготней по занавескам, пожиранием лазаньи, собранием домкома на скотном дворе и прочими проявлениями представленных "характеров". Очень симпатичный бульдог-церемониймейстер, прелестные мышки, которых не едят кошки, которых, в свою очередь, не задирают собаки. Гэгов в целом достаточно, и они подкреплены уже знакомой нам по первому "Гарфилду" техникой, когда откровенно рисованно-кукольный кот прекрасно вписывается в "живую" окружающую среду. И до конца так и непонятно, как режиссеру Тиму Хиллу удалось сделать рисованного кота живым и настоящим в непосредственной близости с курами и утками. На сей раз даже лошади ржут осмысленно.
И все же главный итог наблюдений – не в технике. Как бы Гарфилд ни позировал на фоне Биг-Бена, ни просыпался на шелковых простынях под балдахином, ни торжествовал за обедом в персональной гостиной, суть в его движении. Задница не пролезла в кукольный домик. Задница затряслась на ступенях замка. Величавой походкой он прошелся по анфиладе в сопровождении бульдога. Грациозная пластика завораживает, вероятно, точно так же, как "стройные женские ножки", "вздымающаяся грудь", "состроенные глазки". Будучи женщиной, любящей все же "ушами", зачастую трудно понять, как "мужчины любят глазами", а на примере кота это как раз и ощущается. Прежде казалось, что "женщины-кошки" – лишь поэтическое сравнение. Но тут нутром становится понятно, как вообще возникает секс. Просто хочется потрогать. Рыжего. Нарисованного. С жирными ляжками и наглой мордой. Он будит чисто телесные инстинкты.
Табаков удивил, что, который раз в жизни разговаривая по-кошачьи, нашел для американца совершенно иные интонации, чем для отечественного Матроскина. |
|
|
|
|
